Протест, возврат, провал. Почему АдГ победила на востоке Германии
На региональных выборах в Германии ультраправая партия Alternative für Deutschland одержала историческую победу. Антифашист из Германии по просьбе Антифа.ру объяснил, как и почему это произошло.
Ультраправая партия «Альтернатива для Германии» победила на выборах в ландтаг (парламент) земли Тюрингия с 32,8% голосов, а в Саксонии АдГ заняла второе место c 30,6%. Это первая победа ультраправых на местных выборах в Германии со времен правления нацистов. Третье место в обеих землях заняла новая левопопулистская партия — BSW или «Союз Сары Вагенкнехт». Как и ультраправые, Сара Вагенкнехт призывает к прекращению поддержки Украины и ограничению иммиграции.
Германия – федеративное государство, которое состоит из 16 земель. Выборы в ландтаги в других землях Германии проводятся в разные годы, так как каждый регион имеет свой избирательный цикл, который обычно составляет пять лет. Выборы в Тюрингии, Саксонии, а также 22 сентября в Бранденбурге стали смотром сил перед выборами канцлера в сентябре 2025 года. Сейчас главная интрига заключается в том, как будет сформировано коалиционное правительство в этих трех землях, поскольку ни одна партия не получила большинства, а сотрудничество с АдГ исключено: партии установили табу на сотрудничество с коричневыми на любом уровне, будь то федеральный или муниципальный. Российские ультраправые горячо поддержали успех АдГ, однако в действительности победа ультраправых обусловлена весьма сложной конъютурой. Читайте об этом в подробном комментарии, который Антифа.ру взял у товарища из Германии.
Первая причина: протестное голосование
Тюрингия, Саксония и Бранденбург – это земли бывшей ГДР, где сложилась собственная политическая культура и собственная идентичность. Спустя 30 лет после объединения Германии разница между осси и весси до сих пор существует – и не просто на культурном уровне, а объективно – в зарплатах, пенсиях, стоимости жизни. Восточные немцы крайне недовольны политикой коалиционного правительства, которое состоит из трех партий: Социал-демократическая партия Германии (СДПГ), Свободная демократическая партия (СвДП) и «Союз 90/Зеленые». Все три партии из коалиции не вышли за 10% ни в Тюрингии, ни в Саксонии, а ближайшим конкурентом АдГ оказалась правоцентристская партия ХДС/ХСС, от которой ультраправые откололись в 2013 году.
Сейчас у канцлера Олафа Шольца и у его кабинета министров рекордно низкие рейтинги. Согласно исследованию телекомпании ZDF от 15 августа, 62% немцев негативно оценивают работу правительства, положительно — 33%. Деятельность канцлера Шольца оценивают как неудачную 58% опрошенных. Немцы прекрасно понимают, что в стране что-то пошло неправильно – цены на базовые товары выросли, аренда жилья и плата за электричество стали дороже, а тут еще противоречивый законопроект по внедрению тепловых насосов от «Зеленых», фермеры протестуют. Символом этого анорднунга стали постоянно опаздывающие поезда национального железнодорожного оператора Deutsche Bahn, а приговором – сокращение ВВП Германии в 2023 году на 0,3%. Это худший результат среди развивающихся стран. Это означает только одно – за АдГ и BSW голосовали в первую очередь из протестных соображений, потому что это реальные оппозиционные партии, и только лишь во вторую – что они против миграции. Причем антимигрантскую карту разыграли многие партии, разместив на плакатах слоганы против «халифата» – буквально накануне выборов сириец зарезал троих человек на городском празднике в Золингене. Однако лишь АдГ и BSW вышли вперед, сделав упор именно на своей оппозиционности текущему курсу правительства.
Вторая причина: ультраправые возвращаются в политический мейнстрим
Здесь так же следует оговориться, что в случае с Саксонией и Тюрингией не все однозначно. Если руководитель партии АдГ в Тюрингии Бьёрн Хокке давно под наблюдением Федерального ведомства по защите конституционного строя (Bundesamt für Verfassungsschutz) за связь с откровенными неонацистами, то его коллега из Саксонии Йорг Урбан – вполне умеренный консерватор. Характерно, что после выборов в Саксонии, где АдГ упустила два процента и не смогла заполучить блокирующее меньшинство в ландтаге, члены партии обвинили в провале… неонацистов! По словам депутата от АдГ в Бундестаге Мартина Зихерта (Martin Sichert), ультраправым следовало бы отдать свои голоса АдГ, чтобы обеспечить ее лидерство вместо того, чтобы распределять свои голоса между менее значительными партиями.
Возвращение ультраправых в политический мейнстрим часто описывают как far-right resurgence или даже revival. Эти термины отражают тот факт, что ультраправые во второй половине 20 века потерпели поражение, однако смогли выжить и вернуться в политику в 21 веке. Спустя ровно сто лет после похода на Рим в 2022 году в Италии к власти пришли «Братья» Джорджи Мелони, которые сохраняют прямую идеологическую и организационную преемственность с фашистами Бенито Муссолини. В июне 2024 года прошли выборы в Европейский парламент 10-го созыва, по итогам которого ультраправые партии захватили захватили четверть мест. В созыве 2019 года ультраправые контролировали только одну пятую.
И это не просто «традиционалисты и консерваторы» из правоцентристской группы EPP, которая контролирует 188 из 720 мест, а всамаделишные ультраправые. Среди них есть откровенные неонацисты, неофашисты, члены националистических движений и групп, продвигающих такие конспирологические теории, как «Великое замещение», антипрививочники и климатические диссиденты. Их задача – построить «Европу суверенных наций», так и называется одна из двух ультраправых групп в Европарламенте под руководством АдГ (25 мест). Крайне правых в Европе объединяет ненависть к общему врагу: мигрантам, которых «завезли либералы, чтобы заместить белое население», социальному прогрессу, чтобы не платить пособия «ленивым мигрантам», «зеленой сделке», лишившей Европу дешевой энергии, а также неприятие европейской интеграции, в рамках которой страны-участницы ЕС передали часть своих полномочий наднациональным институтам. Примечательно, что важнейший вопрос внешней политики – война в Украине – не стал определяющим фактором для консолидации ультраправых в Европарламенте. Вторая ультраправая группа «Патриоты за Европу» (84 места) под руководством французов из «Национального объединения» включает как сторонников, так и противников России.
Ультраправые приходят к власти не только в Европе – в остальных частях света происходит то же самое, а вероятная победа Трампа в ноябре 2024 года усилит этот процесс. Несмотря на географическую разобщенность, легко заметить идеологическую близость между либертарианской программой президента Аргентины Хавьера Милея, индуистским национализмом Нарендры Моди и антимигрантской риторикой Виктора Орбана. Причины успеха партий зависят от конкретных условий в стране, однако в целом можно говорить об исторической закономерности, в рамках которой ультраправые приходят к власти на фоне глобального кризиса капитализма. Этот кризис, как правило, проявляется в виде глубоких экономических потрясений, масштабных международных конфликтов, что порождает волны миграции, демографические изменения, политическую и социальную нестабильность. Правящие партии не могут дать адекватный ответ на кризис, левый проект потерпел крах еще в начале 90-х, поэтому решение приходит справа. Ультраправые мобилизуют националистически настроенный электорат, обращаясь к «коренному народу» с правопопулистскими заявлениями против «элит». Они обещают устранить коррумпированный истеблишмент и восстановить порядок в стране. Таким образом, сейчас под вопросом стоит проект либеральной демократии, с его акцентом на мультикультурализм и инклюзивность, представленный такими политическими силами, как светофорная коалиция в Германии, партия «Возрождение» президента Франции Эммануэля Макрона и Демократическая партия США.
Третья причина: ультраправые победили, потому что проиграли левые
«Левую» партию в Германии постиг раскол в 2023 году, что привело к дроблению ее электората. Простейшая арифметика: на выборах 2019 года «Левая» стала лидером в Тюрингии с результатом 31%. Через пять лет новый «Союз» под руководством Сары Вагенкнехт отнял значительную часть голосов у своих бывших товарищей, набрав 15,8%, в то время как сама «Левая» партия получила только 13,1%. Вместе эти результаты почти суммируются до тех самых 31%, что и было в 2019 году. В Саксонии «Союз» набрал 11,8%, а «Левая» даже не преодолела пятипроцентный барьер. Если партия не извлечет уроки из текущего провала в течение следующего года, её существование окажется под серьезной угрозой.
Исторически ультраправым противостоят левые, однако сегодня они находятся в состоянии глубокого упадка. Численность левых партий в Европе продолжает стабильно падать несколько десятилетий подряд, как и их представленность в группе в Европарламенте (46 мест). Хотя социал-демократы отказались от союза с левыми и вошли в истеблишмент, как это произошло в Германии при формировании коалиционного правительства, ультраправые все равно во всех бедах продолжают обвинять «леваков» и их «культурный марксизм». Растерянный рабочий класс в условиях кризиса выбирает более понятную ему национальную идентичность вместо более сложной классовой, голосуя против своих собственных экономических интересов. Этому также способствуют расколы в левых партиях, которые не могут дать однозначный ответ на сложные вопросы вне своей повестки. В 2019 году британские лейбористы при Джереми Корбине не смогли определиться по брекситу и проиграли, «Левая» партия в Германии раскололась по вопросу о войне в Украине. Вышедшая из партии Сара Вагенкнехт удачно разыграла российскую карту, которую до нее клали на стол только ультраправые из «Альтернативы для Германии». А «Левая» так и не смогла определиться с позицией и выступила за дипломатическое решение конфликта. В условиях выборов и неиллюзорной возможности наступления Третьей мировой войны это звучит правильно, но в то же время абстрактно, неконкретно и от этого слабо.
Триумфальное возвращение ультраправых в политику может остановить только рабочий класс, если он обретет подлинное политическое сознание, откажется от национального и организуется на уровне международного движения. Все остальное будет компромиссным решением с бесконечной ротацией партий в правительствах под угрозой ультраправого переворота и бесконечным политическим кризисом. На досрочных парламентских выборах во Франции в июле 2024 года победила традиция народного фронта, когда левые создают коалицию с центристами (либералами), чтобы не допустить ультраправых к власти. Хотя коричневые формально проиграли, в действительности они увеличили свое присутствие в Национальной ассамблее с 88 до 143 мест, нацелившись теперь уже на выборы президента Франции в 2027 году, а левые пожертвовали своими мандатами ради демократии и сейчас вступили в схватку с макронистами за пост премьера. А это новый политический кризис, новая угроза справа, новая жертва от левых, пока электоральный цикл не повторится. Несмотря на кажущееся разнообразие на идеологическом рынке и плюрализм мнений, в действительности выбор сводится к дихотомической паре «левый–правый», и опций у избирателя не так уж и много. Вывод тут крайне простой: если не побеждают левые, побеждают правые.
Антифа.ру