Почему рабочий класс выбирает ультраправых

Антифа.ру представляет перевод эссе историка рабочего движения Марселя Ван Дер Линдена «Рабочие и радикальные правые», который исследует причины сегодняшнего успеха ультраправых партий.

«Рабочий выбирает фронтовика Гитлера!», плакат НСДАП 1932 года

Успех ультраправых – это глобальное явление, причины которого необходимо исследовать, чтобы найти средство сопротивления. Причем наиболее болезненным для левых стало то, что ультраправых поддержал именно именно рабочий класс – который должен выбирать левых. Антифа.ру представляет перевод эссе нидерландского ученого, специалиста по истории рабочего класса и левых движений Марселя Ван Дер Линдена «Рабочие и радикальные правые», опубликованного в журнале «Международная история труда и рабочего класса» в 2018 году. Мы настаиваем на прочтении терминов «рабочие» и «рабочий класс» в самом широком значении, то есть к ним следует причислять всех, кто работает за зарплату. Для удобства чтения мы добавили краткое содержание, а также удалили из перевода список литературы, сноски, кавычки для некоторых терминов, добавили главки и пояснения.

---

Краткое содержание

Успех ультраправых – это глобальное явление, как и кризис левых, Ультраправые вернулись в политику с 1970-х, а прорыв пришелся на 1990-е или 2000-е годы и совпал с упадком левых партий. Макроэкономические показатели не всегда определяют успех ультраправых, возможно, более важным является сочетание экономических и социокультурных факторов. Они приводят к тому, что рабочий класс чувствует отсутствие уважения или недостаточное признание. Без сильных прогрессивных организаций рабочий класс чувствует себя беспомощным и неспособным быть услышанным. Эта проблема приобретает особую остроту в бывших социалистических странах, где рабочие верили, что их положение улучшится при капитализме. Когда их надежды не оправдались, им было сложно выразить свое недовольство в антикапиталистической форме. Хотя они видят капитализм как систему классовой эксплуатации, у них нет классовых методов для выражения своего протеста. Этот вакуум заполняют правые: поддержка рабочими праворадикальных политиков часто выглядит как способ обратить на себя внимание. Единственным выходом представляется фундаментальная переориентация, которая противопоставляет правому национализму не левый национализм, а подлинно интернационалистский подход.

---

Упадок левых

Сегодня рабочие больше не противостоят капиталистам – они противостоят «мигрантам» (в оригинале the foreigners – прим. Антифа.ру). Эта перемена имеет две стороны: кризис старых левых рабочих партий и растущая поддержка рабочим классом радикального правого популизма. Кризис традиционных левых – это глобальное явление, как и успех ультраправых.

Социал-демократические и рабочие партии проиграли. Большинство из них достигли своего пика поддержки между 1940 и 1989 годом, а сейчас они столкнулись с фундаментальной проблемой идентичности. Не лучше обстоят дела и у коммунистических партий. Для большинства из них пиком стали 1940-е годы. В ряде стран компартии были распущены после провала на выборах, раскола или банкротства. Так случилось в Великобритании (распущена в 1991 году), Италии (1991 год), Финляндии (1992 год) и Бразилия (1992 год). Другие компартии прошли через слияние, например, в Мексике (Объединённая социалистическая партия в 1981 году). Даже Коммунистическая партия Индии КПИ(М) в Западной Бенгалии, которая была ведущей партией с 1970-х годов до 2011 года, превратилась во второстепенного игрока из-за своей яростной неолиберальной политики. Конечно, есть и исключения, как Южно-Африканская коммунистическая партия, но общая тенденция налицо.

Возврат ультраправых в 70-х

Параллельно происходила другая важная трансформация. Примерно с 1970-х в политический мейнстрим вернулись ультраправые. В Европе – Датская и Норвежская партии прогресса, итальянская Лига Севера, Национальный фронт Франции. В США – Христианский голос и подобные. В Индии – индуистские националисты (Хиндутва). Большинство этих движений дистанцируются от «старой» фашистской и нацистской политики, при этом отвергая текущие доминирующие культурные и политические системы. Как отметил политолог Ханс-Георг Бетц (Hans-Georg Betz) в отношении европейских партий: «Они правые, во-первых, в своем неприятии индивидуального и социального равенства и политических проектов, направленных на его достижение; во-вторых, в своем неприятии социальной интеграции маргинальных групп; и в-третьих, в своей апелляции к ксенофобии, если не к открытому расизму и антисемитизму. Они популистские в своем беспринципном использовании и инструментализации рассеянных в обществе чувств тревоги и разочарования и обращении к простому человеку и его якобы превосходящему здравому смыслу». 

Прорыв 90-х

Прорыв ультраправых пришелся на 1990-е или 2000-е годы и совпал с упадком левых рабочих партий. Многие правые партии опирались на рабочий класс. В Европе рабочие стали ядром, в частности, Австрийской партии свободы, бельгийского Фламандского блока, французского Национального фронта, Датской народной партии, норвежской Партии прогресса, польской партии «Право и справедливость» и «Фидес – Венгерского гражданского союза». Некоторые говорили, что с 1990-х годов правые популистские партии превратились в «новый тип партий рабочего класса». Аналогичные изменения произошли в США после президентских выборов 2016 года. Индийский историк Сабьясачи Бхаттачария (Sabyasachi Bhattacharya) назвал эту тенденцию «вернакуляризацией трудовой политики» (адаптация чего-то сложного или элитарного для использования на местном или бытовом уровне – прим. Антифа.ру), которую он определяет как «солидарность людей с общей целью, которая может быть социальной, культурной или иногда регрессивно религиозной; эта солидарность может использоваться и используется для продвижения повестки дня, которая идет параллельно с повесткой профсоюзов или заменяет ее». Другими словами, Бхаттачарья говорит о том, что вместо того чтобы люди объединялись только по рабочим или экономическим вопросам, они могут объединяться по другим признакам и вместе продвигать свои интересы.

Конечно, это не первый случай, когда значительные слои рабочего класса оказывали поддержку праворадикальным движениям. Исследования показали, что в конце Веймарской республики НСДАП привлекла значительную часть рабочего класса в протестантских сельских районах. Так было и с другими фашистскими движениями межвоенных лет. Но параллели между этими ранними правыми поворотами и нынешней ситуацией малополезны. Необходимы дополнительные исследования, но и те, что были проведены, позволяют предположить, что сочетание экономических, социальных и культурных факторов, стоявших за подъемом правых, сегодня иное, хотя причинно-следственные связи варьируются от места к месту.

Экономический кризис

Специалист в области политической истории Латинской Америки Эрнесто Семан (Ernesto Seman) предостерегает нас от поверхностных сравнений. Критикуя предполагаемые параллели между перонизмом и феноменом Трампа, он указывает, что во время прихода Перона к власти аргентинское профсоюзное движение не находилось в упадке, а уровень жизни рабочего класса не падал. Он замечает: «Кризис приводит к популизму – это прием, который вписывается в нарратив об иррациональности рабочих, загнанных в угол экономическими ограничениями (якобы в отличие от банкиров, которые, как утверждается, воспринимают неудачи с максимальной трезвостью)». Аналогичным образом, нынешний подъем ультраправой «Альтернативы для Германии» происходит в тот момент, когда дела в немецкой экономике идут довольно хорошо (эссе было написано в 2018 году, после чего рост ВВП Германии резко замедлился – прим. Антифа.ру). 

Факторы успеха ультраправых

Макроэкономические показатели не всегда оказываются решающими. Возможно, более важным является сочетание некоторых из следующих экономических и социокультурных факторов:

• В последние десятилетия многие рабочие места перешли из промышленности в сферу услуг, что привело к безработице в деиндустриализированных районах, а также к нестабильности и более низким зарплатам в новых секторах услуг.

• Многие высокооплачиваемые рабочие места сосредоточились в крупных городах, что снизило экономические перспективы и социальный статус работников в небольших городах и пригородах.

• Растущий акцент на предпринимательстве и высоком уровне мастерства подорвал самооценку, основанную на «трудолюбии».

• Институционализация политики расового и этнического равенства поставила под угрозу социальный статус белых мужчин, который был построен на расовых и этнических границах. 

• Расширение участия женщин в экономике, основанной на оплате труда, могло снизить самооценку мужчин, особенно тех, у кого нет других источников подпитки статуса.

• Социальная сплоченность и «паутина взаимных обязательств, основанных на доверии и учитывающих тревоги работающих семей», были утрачены.

Бессилие рабочего класса

Подобные факторы, по отдельности или в сочетании, могут привести к тому, что представители рабочего класса почувствуют отсутствие уважения или недостаточное признание по сравнению с другими группами общества. В эссе Джильды Заззары (Gilda Zazzara) говорится о том, что в Северной Италии растущая прекарность, ухудшение уровня жизни, девальвация ручного труда, эрозия идентичности рабочего класса и исчезновение форм классовой общительности привели к серьезному «недомоганию рабочего класса» и ситуации, в которой рабочие, особенно молодые, испытывают «апатию, одиночество, страх и разочарование». В отсутствие сильных общественных прогрессивных организаций значительные слои рабочего класса чувствуют себя бессильными и злятся, что их никто не слушает. Эта проблема приобретает особую остроту в бывших социалистических странах, где рабочие верили, что их положение улучшится при капитализме. Осознав, что этого не происходит, им было очень трудно сформулировать свое недовольство на антикапиталистических началах. Дэвид Ост (David Ost) описывает это на примере Польши, где «рабочие воспринимали капитализм как систему классовой эксплуатации, но у них не было никаких классовых способов выразить свое недовольство». И правые начали заполнять этот вакуум.

Поддержка рабочими праворадикальных политиков часто выглядит как попытка привлечь внимание. В своем исследовании рабочего класса США Майкл Маккуари (Michael McQuarie) обнаружил, что «Дональд Трамп дал избирателям Ржавого пояса возможность выразить свой гнев и разочарование, отомстив партии, которая отвернулась от них. Этот гнев и разочарование были вызваны не только физическим упадком их сообществ и ухудшением материального положения. Они также коренились в ожиданиях, оставшихся в наследие от идеи превосходства белых». Дидье Эрибон (Didier Eribon) заметил, что люди могут голосовать за крайне правых, даже если они понимают, что это противоречит их непосредственным интересам, но они хотят быть услышанными.

Исключения

Здесь необходимо сделать две оговорки. Во-первых, не существует железного закона, согласно которому неудовлетворенность рабочего класса своим положением и традиционным рабочим движением всегда приводит к симпатиям к радикальным правым. В своем исследовании движения «Право на жилье» в современном Мадриде Софи Гоник (Sophie Gonick) показывает, что «устойчивость правой испанской элиты, унаследованная от эпохи Франко», заставила оппозицию «принять левую идеологию». Иногда левый популизм тоже может победить. Во-вторых, в долгосрочной перспективе даже радикальные правые нуждаются в активном согласии своего электората из рабочего класса, если хотят укрепить свои политические позиции. Смрити Упадхьяй (Smriti Upadhyay) демонстрирует это на примере индийского правого профсоюза Bharatiya Mazdoor Sangh, которому приходится организовывать «сотрудничество и согласие рабочего класса посредством реализации гегемонистских стратегий». Если такая гегемонистская стратегия терпит неудачу, она может привести к неожиданной динамике.

Главный вопрос – как рабочее движение может восстановить связь с семьями рабочего класса, которые чувствуют себя отверженными и игнорируемыми. Чтобы ответить на этот вопрос, нам придется признать, что нынешняя слабость рабочих во всем мире не является случайной катастрофой, а имеет корни в капиталистической глобализации и отсутствии убедительного ответа. На протяжении многих лет Иммануил Валлерстайн утверждал, что рабочие движения бессильны перед лицом мировой системы. Капиталистическая экономика – это мировая экономика, и рабочий класс сам по себе, по определению, является мировым классом. С другой стороны, «классы для себя» организуются (или, возможно, следует сказать, дезорганизуются) на уровне территориальных государств», поскольку в капиталистической мировой системе политическая власть организована через государства. Это делает невозможным эффективную деятельность «рабочих движений» в глобальном масштабе. Единственным выходом представляется фундаментальная переориентация, которая противопоставляет правому национализму не левый национализм, а подлинно интернационалистский подход. Это намного, намного легче сказать, чем сделать.

Перевод Антифа.ру